Статья опубликована: Судебные ведомости. 2015. № 3-4 (53-54). На сайте pro-sud-123.ru статья размещена с согласия редакционной коллегии названного журнала

И.В. Пальцева, кандидат юридических наук, судья арбитражного суда Северо-Кавказского округа в отставке.

И правовед опять садится в сани, захлестнув шинель...

Я подолгу могу смотреть на Ивана Билибина, каким его изобразил в 1901 году художник Б.М. Кустодиев во времена совместной с ним учебы в мастерской Репина. На портрете Билибину 25 лет. Он бесспорно красив, элегантен. Красный цветок в петлице на фоне черного сюртука и белоснежной сорочки говорит о его творческой натуре. Такое ощущение, что проницательные карие глаза рассматривают нас сегодняшних и вопрошают, помним ли мы его творчество, способны ли восхищаться искусством, проникать в его тайны, осознавать неразрывную связь с прошлым. Мы с детства знакомимся с творчеством Ивана Яковлевича Билибина, погружаясь в красочный мир русских сказок, созданный его творчеством. Художник выполнил иллюстрации к русским народным сказкам «Царевна-лягушка», «Василиса Прекрасная», «Сестрица Аленушка и братец Иванушка», к сказкам А. С. Пушкина – «Сказка о царе Салтане» (1904-1905), «Сказка о золотом петушке» (1906-1907), «Сказка о рыбаке и рыбке» (1939) и многим другим.

Иван Яковлевич Билибин происходил из старинного купеческого рода. В Эрмитаже есть портреты его предков работы известного художника Д. Г. Левицкого. На одном из них изображен Иван Харитонович Билибин, купец и промышленник высшей гильдии, губернатор Калуги в 1795 – 1798 и 1804 – 1807 годах (1).  Дед художника и его тезка И.Я. Билибин окончил юридический факультет Московского университета и поступил на государственную службу, а отец Яков Иванович Билибин (1838 – 1904) участвовал в войне с Турцией 1877 – 1878 годов, прошел путь от младшего судового врача до помощника главного доктора Санкт-Петербургского морского госпиталя, а затем главного доктора Либавского морского госпиталя и одновременно медицинского инспектора Порта Императора Александра III в Курляндской губернии. Однако для сына он избрал профессию юриста. Так, по родительской воле, в 1896 году Иван попал в число студентов юридического факультета Санкт-Петербургского университета, который пользовался особой популярностью у интеллигенции того времени, его нередко выбирали те, кто и не собирался заниматься правоведением. Факультет расширял общее образование, давал возможность по его окончании служить в различных учреждениях и, что немаловажно, оставлял время для любимых занятий. Неслучайно этот факультет окончили многие художники и литераторы — будущие коллеги Билибина по «Миру искусства»: Александр Бенуа, Сергей Дягилев, Дмитрий Философов, Вальтер Нувель, Николай Рерих, Мстислав Добужинский (2). Иван выполнил волю отца и, несмотря на увлечение рисованием, добросовестно завершил учебу, получив в 1900 году диплом об окончании университета. Благодаря сохранившимся архивам известно, что студент Билибин написал дипломную работу по римскому праву. Его научным руководителем был профессор В.В. Ефимов, который состоял в комиссии при сдаче государственных экзаменов на юридическом факультете Николаем Рерихом в 1898 году. Профессор спросил тогда Рериха, пригодится ли ему римское право, ведь выпускник юридического факультета Н. Рерих уже приобрел известность как художник своей картиной на тему истории Древней Руси. Знал ли профессор о творческих успехах своего дипломника, который к моменту окончания университета проиллюстрировал несколько сказок. Книги в оформлении Билибина, включавшем не только рисунки, но и орнаменты, шрифт, были отпечатаны в лучшей русской типографии Экспедиции Заготовления Государственных бумаг (нынешнее ОАО «Гознак»), щедро финансировавшейся государством, что позволило выпустить их по умеренной цене и большим тиражом, принеся известность художнику. Кстати сказать, двуглавый орел, который используется сейчас на монетах «Банка России», принадлежит кисти мастера и поэтому выглядит сказочным. Среди профессоров, которых мог слушать студент Билибин на юридическом факультете, судя по подаваемым им каждое полугодие заявлениям, видные юристы, социологи и экономисты: А. А. Исаев, Н. М. Коркунов, И. Я. Войницкий, Ф. Ф. Мартенс, И. А. Ивановский, В. М. Сергеевич, Н. Л. Дювернуа. Впрочем, в какой мере воспользовался Билибин этой возможностью, остается вопросом, поскольку все силы отдавал искусству. Позанимавшись два месяца в студии А. Ашбе в Мюнхене, Билибин по возвращении в Петербург поступил в мастерскую, руководимую И. Е. Репиным. «Я теперь поступил в мастерскую Репина (частную), и работы у меня масса. По вечерам же надо и слегка юриспруденцией заниматься, а также репинскими уроками «на дом», так что дел, дел, дел - куча», (3) - писал Билибин в сентябре 1898 года одной из своих знакомых. К этому времени решение стать художником было принято окончательно. Важным для него стало сотрудничество с обществом «Мир искусства», которое объединяло известных мастеров и играло важную роль в русской культуре рубежа XIX-XX веков. Общество выпускало одноименный журнал, регулярно проводило собрания, выставки. Постепенно определилась творческая специальность Билибина как книжного графика, иллюстратора русских сказок. Чтобы быть исторически правдивым в своих рисунках, художник много ездил по России. В 1903-1904 годах он имел поручение этнографического отдела Русского музея Александра III на сбор коллекций, для чего посетил Вологодскую, Архангельскую, Олонецкую губернии, собирал предметы крестьянского обихода, национальную одежду, образцы вышивки и резьбы. Во время путешествий он делал многочисленные зарисовки, фотографии, что давало материал для творчества. Помимо книжной графики Билибин занимался созданием декораций и костюмов для театра. Этот опыт пригодился для выполнения заказа на эскизы росписи стен и потолка Нижегородского банка, построенного в стиле «русского модерна».

Следует особо остановиться на одной из лучших работ художника «Суд во времена Русской правды», которая выполнена им по заказу книгоиздателя И.Н. Кнебеля и вошла в серию брошюр «Картины по русской истории» (1908—1913), выполненных в жанре школьного пособия с иллюстрациями, оригиналы для которых выполнили художники Серебряного века. Главной особенностью издания было привлечение для создания картин лучших художников того времени, таких как С. В. Иванов, братья Васнецовы, Кустодиев, Бенуа, Кардовский, Лансере, Добужинский, Чемберс. Заслуга Кнебеля как издателя заключается в том, что он сумел поместить заказ на печать репродукций в первоклассную европейскую типографию, которая максимально приблизила репродукции к подлинникам. Кстати, размер репродукций (66х88 см) почти соответствовал размеру оригиналов, то есть они были удобны для классных занятий. Русская педагогическая критика начала века высоко оценила новое школьное пособие. К каждой исторической картине прилагалась брошюра с объяснительным текстом историкаС. А. Князькова, которая служила хорошим подспорьем для преподавателей истории. В многочисленных рецензиях не раз отмечалось, что красочные репродукции с исторических картин привлекали внимание преподавателей и учащихся не только сюжетом, но и своей художественной стороной. Последнее обстоятельство сыграло заметную роль в том, что «Картины по русской истории», выпущенные тиражом 3 500 экземпляров, приобретались не только учебными заведениями, но и частными лицами. Владельцы картин нередко вставляли их в рамы и вешали в кабинете или в гостиной (4). Сегодня листы из «Картин русской жизни» представляют собой чрезвычайную редкость. Небольшой тираж и подчеркнутая декоративность сделала хромолитографии из этой серии привлекательными для коллекционеров. При этом большая часть тиража из-за высокой цены листов оставалась нераспроданной на складе издателя, где и погибла во время антинемецкого погрома 1915 года, когда был подожжен склад, типография и магазин Кнебеля. Билибин исполнил для Кнебеля лишь один лист, но при этом «Суд во времена Русской правды» по справедливости считается одним из достойнейших его произведений и несомненной жемчужиной кнебелевской серии. Сюжет картины восходит к одному из жестоких обычаев древнерусского судопроизводства – испытанию огнем. Суть его в том, что по распространенному верованию того времени, если несправедливо обвиняемого поставить в гибельные для него условия, то Бог вмешается и не допустит смерти невиновного. Обвиняемого либо заставляли держать руку на огне, либо проходить через костер в одной рубашке, либо держать в руках раскаленное железо. Если человек испытывал при этом явные физические страдания, то он признавался виновным. Можно предположить, что при выборе темы картины сказалось юридическое образование художника. Его стремление к исторической точности в передаче событий в этой сфере могло обрести свое разрешение благодаря лекциям Николая Львовича Дювернуа (1836-1906), выдающегося русского юриста, заявления на посещение которых студентом Билибиным сохранились в архивах. Н.Л. Дювернуа является автором замечательного научного исследования «Источники права и суд в Древней России», одна из глав которого называется «Суд в эпоху Русской Правды», почти как и картина Билибина. У нас есть основание думать, что художник-правовед изучил монографию своего преподавателя для воссоздания достоверной сцены суда. Сравнивая древнерусский и древнегерманский процессы, Дювернуа отмечает стремление древнерусского суда к материальной, т. е. фактической истине, приоритетное использование доказательств, приводящих к установлению такой истины (в первую очередь – показаний свидетелей, вплоть до показаний рабов, которые в отдельных случаях также могли свидетельствовать в суде) и, соответственно, значительно меньшем, по сравнению с германским процессом, хотя и сохранявшемся значении формальных доказательств (ордалий – испытаний огнем и водой...) (5). В Древней России сила законодателя ничтожна. Здесь не закон утверждает силу веры, а сила веры освящает власть закона. Сосуществование общинного строя и княжеской власти, языческих нравов и влияния христианства и Церкви как характерные черты русского права на самом раннем этапе развития (6) образно и ярко представлены на картине. Во время революционных событий 1917 года, когда обстановка в Петрограде накалилась, художник переехал в Крым, а затем в 1920 году эмигрировал за границу. «С волною беженцев отплываю на пароходе в неизвестном направлении», – написал Билибин. Жил он в Каире, Александрии. Довольно быстро преодолев положение бедного эмигранта, заработал известность среди богатых греческих колонистов, обосновавшихся в Египте, выполняя панно для их частных особняков. В эти годы сложилась семейная жизнь художника. В феврале 1923 года он женился на своей ученице, художнице по фарфору А.В. Щекатихиной-Потоцкой, которая приехала к нему в Египет в феврале 1923 года со своим сыном и привезла в подарок из холодной России полотняный мешочек с гречкой, выменяв его на свою лучшую картину. К.И. Чуковский вспоминал в своем дневнике: «Вчера вечером был у Замирайло. Я поговорил с ним о Щекатихиной: «Да ей Билибин присылает такие теплые письма и телеграммы, что в Питере становится оттепель: все начинает таять. Вот она вчера уехала, и сегодня впервые – мороз!» (7) Александра Васильевна – третья жена И.Я. Билибина. Так случилось, что все его жены — художницы. От первого супружества с М.Я. Чемберс у Билибина два сына: Александр и Иван, отношения с которыми он поддерживал, особенно с Александром, будущим художником театра и кино. Гражданский брак со второй женой, красавицей Р.Р. О’Коннель, также оказался непрочным. А вот с А.В. Щекатихиной-Потоцкой художник не расставался до конца жизни. В 1925 году Билибин с семьей уехал во Францию. Без работы он не сидел, заказы поступали. Его мастерство пользовалось спросом. С большим успехом художник иллюстрировал французские сказки. Издатель предлагал Билибину изменить фамилию, придав ей французское звучание. Однако Иван Яковлевич отказался. Он мечтал о Родине. Духовно приблизиться к далекой России ему помогала работа над эскизами костюмов и декораций для спектаклей русских оперных сезонов в Театре Елисейских полей: «Сказка о царе Салтане» и «Царская невеста» Н.А. Римского-Корсакова, «Князь Игорь» А.П. Бородина, «Борис Годунов» М.П. Мусоргского. И только знакомство с В.П. Потемкиным, российским послом во Франции, помогло реализовать мечты. Кстати, художник создал прекрасное панно для здания, в котором размещалось советское посольство в Париже. Благодаря хлопотам В.П. Потемкина, в 1936 г. И.Я. Билибин с семьей вернулся на родину. Он был хорошо принят, получил место профессора графической мастерской Института живописи, скульптуры и архитектуры Всероссийской Академии художеств в Ленинграде, в 1939 г. стал доктором искусствоведения. Началась война. В сентябре 1941 года В.П. Потемкин, теперь народный комиссар просвещения РСФСР, предложил Билибину с семьей эвакуироваться в глубь страны, но художник отказался. Он мужественно переносил холод и голод той зимы. Из своей полуразрушенной квартиры Иван Яковлевич с женой перебрался в здание Академии художеств, в бомбоубежище, так называемый «профессорский дот». Есть воспоминания о той блокадной зиме И.А. Бродского: «Обратно в Академию мы ехали на военном газике. Где-то возле Мойки, рядом с красивым арочным мостиком, наша машина остановилась. Заглох мотор, и, пока шофер возился с ним, мы вышли на тротуар немного размяться. Вокруг было мрачно и безлюдно; силуэтом смотрелись темные громады домов, сиротливо стоял пустой трамвай, засыпанный снегом, у ног валялась сломанная решетка набережной. Вдали в небе сверкали отсветы багрового пламени. Мимо промчалась пожарная машина, ухнул выстрел... Стояла какая-то мерзлая тишина, только снег поскрипывал под ногами. Эти места были памятны Ивану Яковлевичу. – Где-то неподалеку жил Александр Блок. Давайте читать его стихи... Черный вечер. Белый снег. Ветер, ветер! На ногах не стоит человек... Читал он тихо, размеренно, сбиваясь и повторяя отдельные строчки и слова... Потом прочел я: Над желтизной правительственных зданий Крутила долго мутная метель, И правовед опять садится в сани, Рукою захлестнув шинель... – Это чье? – как бы играя в литературные загадки, спросил я. – Осипа Эмильевича... Иван Яковлевич сказал это так, как будто и я, как и он, хорошо знал Мандельштама. – А знаете, чертовски красив сейчас город. Страшно красив. Нужно запомнить его таким и когда-нибудь написать... Ну что ж, давайте садиться в сани... Стихи как будто про меня. Я ведь тоже правовед, окончил факультет права в Петербургском университете. Поехали!..(8) Билибин не дожил до Победы. Он умер в феврале 1942 года, в первую блокадную зиму в осажденном городе. Похоронен в братской могиле профессоров Академии художеств.

 1 http://nearyou.ru/levitsk/3bilibin1.html 2 С. В. Голынец. Художник сказки и былины. Знаменитые универсанты. СПб, 2005. Т. 3. С. 4 http://detc.ls.urfu.ru/courses/ccult0021/external/0102.pdf 3 Письмо И. Я. Билибина О. В. Яфа от сентября 1898 г. // Иван Яковлевич Билибин: Статьи. Письма. Воспоминания о художнике. С. 170. Цит. по: С. В. Голынец. Художник сказки и былины. Знаменитые универсанты. СПб, 2005. Т. 3. С. 5 http://detc.ls.urfu.ru/courses/ccult0021/external/0102.pdf 4 Я. Юниверг «Картины по русской истории» http://www.websib.ru/fio/works/112/knebel/ 5 Источники права и суд в Древней России: Опыты по истории русского гражданского права/Предисловие канд. юрид. наук А.В. Коновалова. — науч., [репринт.] изд.. — СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. ISBN 5-94201-345-4. С.18. 6 Там же. С.14 7 Чуковский К.И. Дневник 1901-1929.-2-е изд., испр.-М.: Совр. Писатель, 1997. Цит.по: Иван Билибин. По материалам собрания Е.П. Климова. Изд. «Терра». М. 1999. С.23 8 Г.В. Голынец, С.В. Голынец. Иван Яковлевич Билибин. Изд. «Изобразительное искусство». М. 1972. С. 287

 

Портрет Ивана Билибина

Художник Кустодиев, 1901

Картина: Суд во время Русской Правды

Художник исполнитель: Иван Билибин

Дата завершения картины: 1890

Стиль картины: Ар Нуво (Модерн)

Жанр исполнения: историческая живопись