Сделки по принятию единственным участником хозяйственного общества решения об увеличении уставного капитала за счет дополнительного вклада третьего лица и включению этого третьего лица в состав участников общества подлежат проверке в рамках дела о банкротстве единственного участника общества по правилам ст. 170 ГК РФ – в случае фактического невнесения этим третьим лицом реального дополнительного вклада (либо внесения им
символического дополнительного вклада) или по правилам гл. III.1 Закона о банкротстве – в случае внесения третьим лицом дополнительного вклада, равного номинальной стоимости приобретенной им доли, - напоминается Верховным Судом РФ   в Обзоре судебной практики от 4 июля 2018 года.

Так, предприниматель являлся единственным участником общества.

Определением арбитражного суда в отношении предпринимателя введена процедура наблюдения.
По правилам п. 1 ст. 207 Закона о банкротстве наложен арест на принадлежащее должнику имущество и имущественные права (в том числе на доли участия в обществе).

Затем на основании решения предпринимателя и заявления В. последняя введена в состав участников общества с 50-процентной долей участия, доля предпринимателя уменьшилась до 50 процентов. 
Данные действия совершены со ссылкой на увеличение уставного капитала общества за счет внесения В. дополнительного вклада.

Впоследствии на основании заявления предпринимателя о выходе из общества его 50-процентная доля участия перешла к обществу и согласно протоколу общего собрания участников перераспределена в пользу В., которая стала обладателем 100-процентной доли участия в обществе.

Решением арбитражного суда предприниматель признан несостоятельным (банкротом), в отношении его имущества открыта процедура конкурсного производства.

Конкурсный управляющий имуществом должника обратился в суд с требованиями о признании недействительными взаимосвязанных сделок по передаче В. прав участия в обществе под видом увеличения уставного капитала упомянутого общества.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями суда апелляционной инстанции и арбитражного суда округа, заявленные требования удовлетворены в части признания недействительными выхода предпринимателя из общества и перераспределения его доли в пользу В., в части признания недействительным включения В. в состав участников общества в удовлетворении иска отказано.

Мотивируя отказ в удовлетворении части исковых требований, суды указали, что снижение номинальной стоимости изначально принадлежащей предпринимателю доли не произошло и, как следствие, не возникли вредоносные последствия для кредиторов должника.

Судебная коллегия ВС РФ отменила названные судебные акты в части отказа в удовлетворении исковых требований и в данной части отправила спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

Сам по себе тот факт, что после принятия решения об увеличении уставного капитала и введения в состав участников В. не изменилась номинальная стоимость доли участия предпринимателя в обществе, не свидетельствует ни о действительности соответствующих сделок, ни об отсутствии нарушения прав кредиторов.

Размер причитающегося кредиторам удовлетворения определяется не номинальной, а рыночной стоимостью доли участия, принадлежащей предпринимателю. При этом рыночная стоимость доли зависит, в частности, от величины чистых активов хозяйственного общества, размера данной доли в процентах (является она контрольной (мажоритарной) или неконтрольной (миноритарной)).

Поэтому для разрешения вопроса о причинении сделками вреда кредиторам судам следовало проанализировать изменение рыночной стоимости доли предпринимателя в результате совершения спорных операций по увеличению уставного капитала.

Более того, в обоснование заявленных требований конкурсный управляющий имуществом должника ссылался в том числе на то, что последовательно совершенные в короткий промежуток времени сделки по увеличению уставного капитала общества, приему в это общество В., выходу предпринимателя из упомянутого общества и передаче его уменьшенной доли В. являлись взаимосвязанными, притворными, прикрывающими сделку по прямому отчуждению предпринимателем

100-процентой доли участия в обществе В. в целях избежания обращения взыскания на данную долю в конкурсном производстве. При этом В. являлась близкой родственницей предпринимателя, проживала с ним в одной квартире и не могла не знать о финансовом состоянии должника. Как указывал конкурсный управляющий, 100-процентная доля участия в обществе имела высокую рыночную стоимость. Названному обществу принадлежали значительные ликвидные активы (доли в праве собственности на земельные участки, нежилые помещения, транспортные средства).

По мнению заявителей, прикрываемая сделка также являлась недействительной как на основании п. 1 ст. 174.1 ГК РФ (как сделка, совершенная в нарушение запрета, ограничения на распоряжение имуществом, вытекающих из законодательства о несостоятельности (банкротстве)), так и на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве (как подозрительная сделка, совершенная в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов).

Суды так же не проверили, внесен ли В. дополнительный вклад.

В ситуации принятия единственным участником хозяйственного общества формального решения об увеличении уставного капитала за счет дополнительного вклада третьего лица, невнесения этим третьим лицом реального дополнительного вклада (либо внесения им символического дополнительного вклада) и при установлении обстоятельств, указывающих на взамосвязанность упомянутых действий (бездействия) и последующих действий по выходу из общества бывшего единственного участника, перераспределению его доли в пользу нового участника, соответствующие сделки подлежат признанию притворными (п. 2 ст. 170 ГК РФ), прикрывающими прямое безвозмездное отчуждение доли.

В свою очередь, прикрываемая сделка, совершенная в нарушение положений п. 1 ст. 174.1 ГК РФ, является недействительной (ничтожной).

Если же во исполнение решения об увеличении уставного капитала за счет дополнительного вклада третьего лица последнее внесло вклад, равный номинальной стоимости полученной им доли, сделка по увеличению уставного капитала подлежит проверке на соответствие требованиям п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве с учетом следующего.

По смыслу ст. 19 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» увеличение уставного капитала общества за счет дополнительного вклада третьего лица, принимаемого в общество, направлено на привлечение хозяйственным обществом инвестиций в обмен на передачу инвестору другого актива – доли участия в хозяйственном обществе с увеличенным уставным капиталом.

При получении инвестором доли, наделяющей его имущественными и корпоративными правами, явно не соответствующими объему внесенного им дополнительного вклада, обмен ценностями не является эквивалентным.

В этом случае, по сути, приобретение доли осуществляется инвестором как за счет его дополнительного вклада, так и за счет вложений в общество, сделанных ранее бывшим единственным участником, то есть происходит прирост активов инвестора за счет снижения актива бывшего единственного участника (уменьшения размера его доли в стоимостном выражении), причиняя тем самым вред кредиторам последнего. К оспариванию подобных сделок, совершенных за счет должника, применяются положения гл. III.1 Закона о банкротстве (п. 1 ст. 61.1 Закона).

Определение № 301-ЭС17-13352

Источник: http://www.vsrf.ru/documents/practice/26987/