Потапенко С.В., заведующий

 кафедрой гражданского  процесса

 и международного права ФГБОУ

 ВПО «Кубанский  государственный

 университет,  доктор юридических

 наук, профессор, заслуженный

 юрист РФ, почетный работник

 судебной  системы

 

Тезисы лекции по дисциплине «Гражданское процессуальное право»,

юридический факультет КубГУ, 2014-2015 учебный год

ПРИНЦИПЫ ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРАВА, ИХ СИСТЕМА, СОДЕРЖАНИЕ И РЕАЛИЗАЦИЯ В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ

1. Понятие принципов гражданского процессуального права.
2. Система принципов гражданского процессуального права и их классификация.
3. Проблемы определения содержания и реализации отдельных актуальных принципов: независимость судей, открытость и гласность судопроизводства, диспозитивность

 

1. Понятие принципов гражданского процессуального права

В ГПК РФ нет главы или даже специальной статьи о принципах гражданского процессуального права, поэтому важное значение имеет их доктринальное определение.  Этот термин имеет латинское происхождение и в переводе означает "основа", "первоначало". Поэтому многие исследователи определяют принципы права как основополагающие начала, ключевые идеи права, выражающие его сущность как специфического социального регулятора,  исходя из которых право функционирует как единый социальный организм[1].

Принципы, как пишет Треушников М.К., есть основания системы норм гражданского процессуального права, центральные понятия, стержневые начала всей совокупности процессуальных законов^[2].

Ершов В.В. и Е.А. Ершова Е.А. полагают, что основополагающие принципы международного и внутригосударственного гражданского процессуального права – это самостоятельные фундаментальные его внешние формы, определяющие сущность и универсальный характер, обеспечивающие сбалансированное состояние, внутреннее единство, взаимосвязь и целостность процессуального права; непротиворечивость, ожидаемость и предсказуемость гражданского процессуального, правотворческих и правоприменительных процессов.[3]

Шамшурин Л.Л. принципы процессуального права определяет как нормативно установленные основополагающие правовые идеи, отражающие социальные изменения, которые происходят в обществе в данный период развития, его потребности, взгляды законодателя в соответствующий исторический период на характер и содержание гражданского судопроизводства. Принципы, являясь судебным механизмом защиты субъективных прав, определяют построение процесса, его природу, основное содержание, характер толкования и применения норм, логическое единство всех элементов права, а в итоге стабильность гражданского (арбитражного) процессуального права в целом[4].

По мнению Яркова В.В., принципы гражданского процессуального права – это правовые основы, выражающие сущность и единство соответствующей отрасли права[5].

Грибанов В.П. обращал внимание на то, что регулирующая функция правового принципа заключается, в отличие от аналогичной функции нормы права, не только в определении поведения участников правоотношений, но и в определении основного содержания, характера толкования и применения норм данной системы, отрасли или института права[6].

Наиболее последовательно идею о нормативном закреплении как обязательном признаке любого принципа отстаивала Чечина Н.А., ставя его "во главу угла". Она утверждала, что "правовой принцип как руководящая идея отличается от научных и философских принципов тем, что всегда и непременно находит свое конкретное выражение в норме или нормах права, т.е., говоря иными словами, идея находит в нормах закрепление, правовую защиту, обеспеченную силой государственной власти. Более того, о принципе права можно говорить лишь постольку, поскольку он, как руководящая идея, получил нормативное закрепление: идея, не зафиксированная нормой права, не может стать правовым принципом"[7].

На нормативность, как необходимый признак правовых принципов указывал Гурвич М.А., который писал, что принципы – это основные правила, закреплённые нормами гражданского процессуального права[8].

В.В. Молчанов считает, что «принципы гражданского процессуального права – это основополагающие положения, выраженные в нормах права, определяющие начала организации и деятельности суда по рассмотрению и разрешению дел в порядке гражданского судопроизводства»[9].

В научном мире существует и иной подход к принципам права, в соответствии с которым правовые принципы выражают идеи правосознания, правовой науки, носят исключительно доктринальный характер, не входят в содержание действующего права и свойствами нормативности не обладают[10].

Мы разделяем мнение Марченко М.Н. о том, что принципы права не всегда лежат на поверхности, они или же закрепляются прямо в законодательных актах, или же вытекают из содержания конкретных правовых норм[11].

2. Система принципов гражданского процессуального права и их классификация

Прежде чем определиться с системой и классификацией принципов гражданского процессуального права назовем основные из них: законности, осуществления правосудия только судом, независимости судей и подчинения их только Конституции РФ и федеральному закону, равенства всех перед законом и судом, состязательности, равноправия сторон, диспозитивности, гласности и устности судебного разбирательства, непосредственности в исследовании доказательств, непрерывности судебного разбирательства, сочетания единоличного и коллегиального рассмотрения гражданских дел, государственного языка судопроизводства.

Принято считать, что система принципов – это та основа, на которой строится вся соответствующая отрасль права. Система принципов для отрасли права имеет такое же значение как предмет и метод правого регулирования. С помощью системы принципов возможно устранение пробелов в гражданском процессуальном праве[12]. Так, в силу п. 4 ст. 1 ГПК РФ в случае отсутствия нормы процессуального права, регулирующей отношения, возникающие в ходе гражданского судопроизводства, федеральные суды общей юрисдикции и мировые судьи применяют норму, регулирующую сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии такой нормы действуют исходя из принципов осуществления правосудия в Российской Федерации (аналогия права).

В юридической литературе, посвященной гражданским процессуальным принципам, особое место занимает их классификация. Если общепринятым является деление принципов права на общеправовые, межотраслевые и отраслевые, то касательно принципов гражданского процессуального права  единства взглядов не наблюдается.

Представители первой правовой позиции исходят из такого критерия, как источник нормативного регулирования (юридическая сила источника), в соответствии с которым все принципы делятся на две группы: конституционные и отраслевые[13]. Такой подход нами разделяется, поскольку он позволяет суду и другим участникам гражданского процесса оценивать применение принципов в зависимости от их юридической силы.

Считаем необходимым далее обозначить конституционные принципы гражданского процессуального права. Соответственно вышеназванные принципы, не отнесенные к конституционным, являются отраслевыми, закрепленными в гражданском процессуальном законодательстве или вытекающими из него и иных норм права.

Первым конституционным принципом всегда называют принцип законности (п. 2 ст. 15 Конституции РФ), имеющий универсальный характер, поскольку он обязывает органы государственной власти, включая  суд в гражданском судопроизводстве,  соблюдать Конституции Российской Федерации и законы.

Принцип равенства граждан и организаций перед законом и судом получил свое закрепление в ст. 19 Конституции РФ.

Большинство конституционных  принципов гражданского процессуального права сосредоточенны в главе 7 Конституции РФ «Судебная власть». Эта глава открывается ст. 118, установившей, что «правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом», что является конституционным принципом гражданского процессуального права  осуществления правосудия только судом.

Далее следует принцип независимости судей и подчинения их только Конституции РФ и федеральному закону (ст. 120 Конституции РФ), принцип открытости и гласности судебного разбирательства (п. 1 ст. 123 Конституции РФ), принцип состязательности и равноправия сторон (п. 3 ст. 123 Конституции РФ).

Представители второй правовой позиции в качестве критерия классификации принципов рассматривают объект или предмет правового регулирования. В рамках данного направления принципы гражданского процессуального права подразделяются на организационные и функциональные или общие принципы и принципы, регулирующие непосредственно отдельные стороны процессуальной деятельности[14].

К организационным (судоустройственным) принципам, регулирующим в основном организационные предпосылки гражданского судопроизводства, а не саму его процедуру, относятся:

- Законность (ст. 1, 11 ГПК РФ);

- Осуществление правосудия только судом (ч. 1 ст. 118 Конституции РФ, ст. 5 ГПК РФ);

- Равенство граждан и организаций перед законом и судом (ст. 19 Конституции РФ и ст. 6 ГПК РФ);

- Независимость судей (п. 1 ст. 120 Конституции РФ, ст. 8 ГПК РФ);

- Государственный язык судопроизводства (ст. 9 ГПК РФ);

- открытость и гласность гражданского судопроизводства (ст. 10 ГПК РФ).

К функциональным принципам относятся:

- Сочетание единоличного и коллегиального рассмотрения гражданских дел в судах (ст. 7 ГПК РФ);

- Диспозитивность (ст. 4, 39 ГПК РФ);

- Равноправие и состязательность сторон (п. 3 ст. 123 Конституции РФ, ст. 12 ГПК РФ)

- устность судебного разбирательства (ч. 2 ст. 157 ГПК РФ);

- непосредственность судебного разбирательства (ч. 1 ст. 157 ГПК РФ);

- непрерывность судебного разбирательства (ч. 3 ст. 157 ГПК РФ).

Представители третьей правовой позиции считают  основанием классификации  распространение принципов гражданского процессуального права на определенные области правоотношений (сферы действия) или системность позитивного права. В рамках данного основания, как правило, принято выделять общеправовые, межотраслевые и отраслевые принципы гражданского процессуального права и даже принципы отдельных стадий гражданского процесса и институтов гражданского процессуального права[15].

 

3. Проблемы определения содержания и реализации отдельных актуальных принципов: независимость судей, открытость и гласность судопроизводства, диспозитивность

 

Независимость судей является важнейшим конституционным принципом российского правосудия (ч. 1 ст. 120 Конституции). В гражданском судопроизводстве она служит гарантией объективности и беспристрастности суда при выполнении им обязанностей по созданию в состязательном процессе необходимых условий для установления действительных обстоятельств дела, по вынесению законного и обоснованного решения.

Принцип независимости судей тесно связан с разделением государственной власти в Российской Федерации на законодательную, исполнительную и судебную, с самостоятельностью судов при осуществлении судебной власти (ст. 10 Конституции, ч. 1 ст. 5 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»^[16], ч. 4 ст. 5 Федерального конституционного закона от 7 февраля 2011 г. № 1-ФКЗ «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации»^[17]). Однако самостоятельность всех ветвей государственной власти не противоречит необходимости их согласованного функционирования и взаимодействия, в частности, при обеспечении прав и свобод человека и гражданина, как это предусмотрено ст. 2 и 18 Конституции. При осуществлении правосудия судьи не могут полагаться лишь на свое усмотрение, а должны действовать в соответствии с выявленной ими волей законодателя, которая находит выражение в законах и подзаконных нормативных актах.

Всякое вмешательство в деятельность судей по осуществлению правосудия преследуется по закону вплоть до привлечения виновных лиц к уголовной ответственности (ст. 294—298 УК РФ).

Согласно ст. 8 ГПК РФ при осуществлении правосудия судьи независимы и подчиняются только Конституции и федеральному закону. Судьи рассматривают и разрешают гражданские дела в условиях, исключающих постороннее на них воздействие. Любое вмешательство в деятельность судей по осуществлению правосудия запрещается и влечет за собой установленную законом ответственность.

Раскрывая содержание положения о недопустимости вмешательства в судебную деятельность, п. 2 ст. 10 Закона РФ от 26 июня 1992 г. № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации»^[18] формулирует правило о том, что судья не обязан давать каких-либо объяснений по существу рассмотренных или находящихся в производстве дел, а также представлять их кому бы то ни было для ознакомления, иначе как в случаях и порядке, предусмотренных процессуальным законом.

Конституционными гарантиями независимости судей являются:

- их несменяемость;

- наличие особого порядка прекращения или приостановления полномочий судьи;

- неприкосновенность судьи;

- особый порядок назначения судей на должность (ст. ст. 121, 122, 128 Конституции РФ).

Как обоснованно отмечает Г.Т. Ермошин, независимость судьи – это совокупность степеней свободы, ограничений и преференций судьи – носителя судебной власти, представляющая собой способность (положение, состояние) личности осуществлять беспристрастное и профессиональное правосудие независимо от любых попыток воздействия на нее со стороны участников судебного процесса, представителей других ветвей государственной власти, политических, экономических, криминальных кругов, подчиняясь только Конституции Российской Федерации и федеральному закону.[19]

 

Принцип открытости и гласности судебного разбирательства.

Доверие общества  к судебной власти - важнейший индикатор независимого и справедливого правосудия. В формировании доверия к суду важная роль принадлежит открытости и   гласности  судопроизводства. Такой подход согласуется с международными рекомендациями в сфере правосудия. В частности,  Бангалорские принципы поведения судей, одобренные Резолюцией Экономического и Социального Совета ООН от 27 июля 2006 г. № 2006/23 «Укрепление основных принципов поведения судей», определяя роль суда, подчеркивают, что «доверие общества к судебной власти, а также к авторитету судебной системы в вопросах морали, честности и неподкупности судебных органов играет первостепенную роль в современном демократическом обществе".[20]

По сути, разделяя такой подход, председатель Конституционного суда РФ В.Д. Зорькин в своем известном Письме Совету судей РФ от 14 февраля  2011 г. однозначно заявил о том, что повышение доверия к судебной власти является одним из главных условий эффективности ее деятельности. При этом особое внимание он обратил на то, что  «для судебной системы оценка ее деятельности  в общественном мнении, выраженная в формах дискуссий, публикаций, экспертных оценок и т.п., должна являться  важным показателем уровня доверия и авторитета судебной власти в обществе».[21]

18.12.2012 г. Президент РФ В.В. Путин, выступая на VIII Всероссийском съезде судей, заявил: "Растет качество судопроизводства. Повышается доверие людей к правосудию и судебному корпусу".  По мнению Президента РФ, об этом свидетельствует "большое и растущее количество дел".[22] Действительно, в последнее время наблюдается тенденция к росту числа обращений граждан за судебной защитой, что свидетельствует о повышении доверия граждан к судебной власти, уверенности в способности органов правосудия профессионально и эффективно защитить их права и законные интересы.[23] Так, например, по сообщению Председателя Верховного Суда РФ В.М. Лебедева, в 2013 г. судами общей юрисдикции России рассмотрено 12,8 млн. гражданских дел, что на 20 %  больше по сравнению с 2012 годом.[24] Количество рассмотренных гражданских дел вполне подходит на роль индикатора доверия к судебной власти, поскольку «в  отличие от дел об уголовных и административных правонарушениях гражданские дела возникают в судах исключительно по инициативе самих заинтересованных лиц, и столь значительный их рост объективно, вне зависимости от результатов различных общественных опросов, свидетельствует не только об интенсификации сферы гражданского оборота с присущей ему конкуренцией интересов, но и в определенной степени о повышении доверия к судебной системе страны.[25]

Доля граждан, доверяющих судам, являлась одним из целевых индикаторов, позволяющих оценить отношение общества к судебной системе в Федеральной целевой программе «Развитие судебной системы России  на 2007 – 2012 гг.». Ожидалось, что по завершении названной программы доверять судам будут 50 % российских граждан. Однако, к сожалению, по данным Счетной палаты РФ, этот показатель остановился на уровне 31 %.[26] Правда, нельзя не отметить, что в ряде случаев такой показатель уровня доверия к судам обусловлен наличием у россиян стереотипов о суде и судьях, вызванных отсутствием достоверной информации, а в ряде случаев и фактической дезинформацией о положении дел в судах со стороны отдельных недобросовестных представителей СМИ. Очевидны и определенные недоработки со стороны самих работников судебной системы, порой недооценивающих значение открытости и гласности судопроизводства для повышения уровня доверия общества к судебной власти.

Решение вопроса взаимодействия судебной власти со средствами массовой информации неразрывно связано с реализацией принципов открытости и гласности правосудия, своевременностью информирования общественности о деятельности судов и органов судейского сообщества, формированием позитивного общественного мнения о судебной системе, повышением уровня доверия населения к судебной власти.[27] Не случайно, поэтому в Концепции федеральной целевой программы "Развитие судебной системы России на 2013-2020 годы" обращается внимание на то, что от освещения деятельности судов зависят предупреждение коррупционных проявлений, формирование доверия к российской судебной системе, прозрачность, публичность и гласность правосудия. [28]

В современной юридической литературе имеется существенный разброс мнений, касающихся понятий открытости, гласности, прозрачности, транспарентности, публичности судопроизводства. Так, например, термин "открытость", по мнению А.К. Горбуза, в большей степени применим к судебному решению, с одной стороны, и деятельности суда в качестве государственного органа - с другой, а понятие "гласность" относится к судебному процессу.[29] В.И. Анишина отмечает, что в современном понимании содержание принципа транспарентности многогранно и все термины, используемые в названии данного принципа ("гласность", "открытость", "транспарентность"), весьма близки по значению, но не идентичны, и каждый из них связан с определенной стороной в организации или деятельности судебной власти.[30]  Е.Г. Фоменко гласность рассматривается как составляющая публичности, транспарентность — как наиболее широкое понятие, включающее в себя и публичность, и гласность.[31]

В нашем понимании, гласность судопроизводства – это конституционный принцип судопроизводства. «Разбирательство дел во всех судах, - говорится в ч. 1 ст. 123 Конституции РФ, - открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом». На основе этого принципа в процессуальных кодексах регламентируются основания и порядок принятия решения о проведении закрытого судебного слушания. Исходя из этого, принцип гласности характеризует само судопроизводство, способ рассмотрения, слушания дела. Хотя с учетом того, что в теории гражданского процессуального права принцип гласности традиционно принято относить к организационно-функциональным принципам, т.е. определяющих устройство судов и процесс одновременно, принцип гласности можно назвать процессуально-судоустройственным.

Как справедливо отмечал К.Ф. Гуценко, «суть данного принципа состоит в стремлении дать возможность всем гражданам, не являющимся участниками процесса по тому или иному судебному делу, присутствовать при его разбирательстве. Это, по идее, должно способствовать демократизму правосудия; предоставляемая гражданам возможность находиться в помещении, где происходит разбирательство судебного дела, является своеобразной формой народного контроля за правосудием, дисциплинирует суд, вынуждает его более ответственно относиться к решению возникающих вопросов как по существу, так и по форме, проявлять заботу о том, чтобы все происходящее в суде было максимально убедительным, обоснованным».[32]

Еще в 1876 г. известный российский цивилист Кронид Иванович  Малышев писал, что в зависимости от лиц, которые могут быть ознакомлены с деятельностью суда, различают гласность для сторон и других лиц, участвующих  деле, - гласность в узком смысле слова и гласность для народа или публичность.[33]

Как нам представляется, в  отличие от гласности в ее процессуальном понимании («гласность в узком смысле слова»), открытость судопроизводства – это и есть «гласность для народа», прежде всего обеспечение доступа к информации о деятельности судов, что вполне закономерно «рассматривается в контексте становления информационного общества и открытости органов государственной власти»,[34] проявляется в глобальной  информационной  открытости,  создании  и  функционировании информационного  пространства  судебной  системы  в  виде  сети  Интернет-сайтов  судов.

С учетом определенной синомичности вышеприведенных понятий открытости, гласности, прозрачности, транспарентности, публичности судопроизводства, на наш взгляд, заслуживает внимания мнение о том, чтобы для простоты и удобства отказаться от некоторых из них и свести к минимуму. Л.С. Аносова предложила использовать два термина: гласность - применительно к судебному разбирательству и открытость - в отношении деятельности суда как государственного органа. [35]

Именно такая итоговая  формула «открытость и гласность судопроизводства» воспринята Верховным Судом РФ. Гласность рассматривается как конституционный принцип судопроизводства, закрепленный во всех процессуальных кодексах, т.е. в процессуальном аспекте. А открытость – с позиции обеспечения доступа к информации о деятельности судов, что, в конечном счете, обеспечивает конституционное право каждого на доступ к информации (ч. 4 ст. 29 Конституции РФ),  приобретает особую актуальность в современных условиях  становления информационного общества и открытости органов государственной власти.

Вопросам реализации судами принципа открытости и гласности судопроизводства посвящено постановление Пленума ВС РФ от 15 июня 2010 г. № 16 «О практике применения судами Закона Российской Федерации “О средствах массовой информации”» (в ред. от 16 сентября 2010 г.)^[36] (далее – постановление Пленума ВС № 16).          В его преамбуле отмечается, что открытость и гласность судопроизводства, своевременное, квалифицированное, объективное информирование общества о деятельности судов общей юрисдикции  способствуют повышению уровня правовой осведомленности о судоустройстве и судопроизводстве, являются гарантией справедливого судебного разбирательства, а также обеспечивают общественный контроль за функционированием судебной власти. Открытое судебное разбирательство является одним из средств поддержания доверия общества к суду.

Таким образом, Пленум Верховного Суда РФ рассматривает открытость и гласность судопроизводства в качестве одноуровневых понятий, обеспечивающих конституционное право каждого на доступ к информации. Социальное значение открытости и гласности в том, что они ставят работу суда под контроль общества, обеспечивают связь между судом и обществом.

Гарантией открытости и гласности судопроизводства является такая организация судебной власти, которая делает реальным доступ граждан и представителей СМИ во все суды. Как пишет Председатель Верховного Суда  РФ В. М. Лебедев: «Двери судебных заседаний открыты для каждого, и тот, кто желает увидеть, как вершится правосудие, имеет на это полное право»^[37].

Регламентирует порядок доступа граждан, организаций, общественных объединений, органов государственной власти и местного самоуправления к информации о деятельности судов Федеральный закон от 22 декабря 2008 г. № 262‑ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» (в ред. от 28 июня 2010 г.)^[38](далее - Закон   № 262 – ФЗ), вступивший в силу с 1 июля 2010 г.  Этим Законом, в частности, установлены основные принципы и способы обеспечения доступа к информации о деятельности судов, а также определены формы предоставления такой информации.

Доступ к информации о деятельности судов может обеспечиваться следующими способами: присутствие в открытом судебном заседании; обнародование (опубликование) информации о деятельности судов в СМИ; размещение информации в сети Интернет; размещение информации в помещениях судов; ознакомление с информацией из архивных фондов; предоставление информации по запросу. При этом доступ к информации о деятельности судов ограничивается, если она отнесена к сведениям, составляющим государственную или иную охраняемую законом тайну. Доступ к информации обеспечивается судами, Судебным департаментом, органами Судебного департамента, органами судейского сообщества.

Кодекс судейской этики,  утвержденный на очередном VIII Всероссийском съезде судей в декабре 2012 г., в главе «Принципы и правила профессионального поведения судьи» содержит ст. 13 «Взаимодействие со средствами массовой информации», где, в частности, отмечается, что судья должен способствовать профессионально грамотному освещению в средствах массовой информации работы  суда и судей, так как это не только помогает формированию правосознания граждан и укреплению доверия к суду, повышению авторитета правосудия, но и содействует выполнению средствами массовой информации их важной общественной функции по информированию граждан  обо всех социально значимых событиях. 

Тем самым с помощью корпоративных этических норм судьи настраиваются на конструктивное взаимодействие со СМИ. Однако имеются также иные способы воздействия на судей, не считающихся с требованиями закона о гласности и открытости судопроизводства.

Так,  согласно п. 23 постановления Пленума ВС № 16 несоблюдение требований о гласности судопроизводства (статья 10 ГПК РФ, статья 24.3 КоАП РФ, статья 241 УПК РФ) в ходе судебного разбирательства свидетельствует о нарушении судом норм процессуального права и является основанием для отмены судебных постановлений, если такое нарушение соответственно привело или могло привести к принятию незаконного и (или) необоснованного решения, не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело об административном правонарушении либо привело или могло привести к постановлению незаконного, необоснованного и несправедливого приговора (пункт 4 части 1 и часть 3 статьи 330, статья 387 ГПК РФ, пункты 3, 4 части 1 статьи 30.7, пункты 3, 4 части 2 статьи 30.17 КоАП РФ, пункт 2 части 1 статьи 369, часть 1 статьи 381 УПК РФ). Так, проведение всего разбирательства дела в закрытом судебном заседании при отсутствии к тому оснований, предусмотренных частью 2 статьи 10 ГПК РФ, частью 1 статьи 24.3 КоАП РФ и частью 2 статьи 241 УПК РФ, является нарушением принципа гласности судопроизводства и влечет за собой отмену судебных постановлений в установленном законом порядке.

Таким образом, открытость и гласность судопроизводства – это не частное дело судей, а установленное законом направление государственной политики, которого судьи должны неукоснительно придерживаться.

Важное  значение имеет п. 13 постановления Пленума ВС № 16,  которым обращено внимание судов на то, что положения части 7 статьи 10 ГПК РФ, части 3 статьи 24.3 КоАП РФ, части 5 статьи 241 УПК РФ не предусматривают обязанность лиц, присутствующих в открытом судебном заседании и фиксирующих его ход в письменной форме и (или) с помощью средств аудиозаписи, уведомлять суд и получать у него разрешение на фиксацию хода судебного разбирательства в данных формах. К письменной форме фиксации хода судебного разбирательства относятся в том числе ведение непосредственно в информационно-телекоммуникационной сети Интернет (далее - сеть Интернет) текстовых записей, осуществляемых с помощью компьютерных и иных технических средств, а также зарисовки судебного процесса.

Таким образом, лица, присутствующие в открытом судебном заседании, имеют право не только делать заметки по ходу судебного заседания, но и в режиме реального времени публиковать их в текстовом режиме в социальных сетях и в электронных средствах массовой информации с использованием собственных технических средств. Такие публикации производятся без специального разрешения судьи - председательствующего в судебном заседании.

В судебной практике нередки случаи, когда участники судебного разбирательства высказывают возражения относительно проведения кино-, фотосъемки, видеозаписи или трансляции судебного заседания по радио, телевидению и (или) в сети «Интернет», ссылаясь на ч. 1 ст. 23 Конституции РФ, согласно которой каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

М.В. Баглай считает, что частную жизнь составляют те стороны личной жизни человека, которые он в силу своей свободы не желает делать достоянием других. Это своеобразный суверенитет личности, означающий неприкосновенность ее «среды обитания».[39]  Резонно задать вопрос о том, является ли средой обитания личности судебное разбирательство. Думается, что такая среда обитания для нормального здравомыслящего человека скорее исключение, чем правило. В этом случае судам следует учитывать разъяснения, содержащиеся в пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»,[40] исходя из которых под съемкой, проводимой в местах, открытых для свободного посещения, понимается в том числе кино- и фотосъемка, видеозапись, осуществляемая в ходе проведения открытых судебных заседаний, поэтому по смыслу статьи 152.1 ГК РФ согласие гражданина на обнародование и дальнейшее использование его изображения не требуется.

С учетом вопросов, регулярно возникающих у представителей СМИ по процедуре их участия в судебном разбирательстве представляется обоснованным высказанное в юридической литературе предложение законодательно урегулировать процессуальную деятельность судов по общению со СМИ путем дополнения ст. 158 ГПК РФ положением о необходимости разъяснения прав и обязанностей присутствующим представителям средств массовой информации. [41] Таким путем средства массовой информации будут объективно включены в процессуальное правовое поле, что, несомненно, расширит «окно возможностей» для укрепления доверия к судебной власти.

В 2015 г. принцип открытости и гласности судопроизводства получил дальнейшее развитие: у  Верховного суда страны уже появился свой канал на YouTube. Там выкладываются записи заседаний пленумов Верховного суда России. В перспективе планируется, что заседания пленумов Верховного суда страны будут транслироваться в Интернете в прямом эфире.

В августе  2015 г. Председатель Верховного суда России В.В Лебедев утвердил положение о порядке публикации в Интернете информации о внепроцессуальных обращениях к судьям Верховного суда. Как сказано в утвержденном документе, на сайте Верховного суда[42] будет публиковаться информация как о письменных, так и об устных обращениях в адрес судей. Но в последнем случае судья сам должен сообщить о разговоре[43].  Как говорится в документе, "размещение на официальном сайте Верховного суда в сети "Интернет" информации о поступившем судье Верховного суда внепроцессуальном обращении в устной форме осуществляется на основании письменного сообщения этого судьи". Публиковаться будут не только письма в адрес судей Верховного суда, ведущих конкретное дело, но и обращения от посторонних на имя председателя Верховного суда.

Обязанность публиковать внепроцессуальные обращения была закреплена в ст. 10 Закона «О статусе судей»[44] в июле 2013 года. Для нижестоящих судов общей юрисдикции порядок публикации внепроцессуальных обращений был утвержден в декабре того же года приказом Судебного департамента при ВС № 241. Из него следует, что внепроцессуальные обращения публикуются не автоматически, а по решению председателя суда. Он может ограничиться публикацией краткого сообщения об обращении или выдержек из него, если в нем имеются сведения «конфиденциального характера».

Принцип диспозитивности гражданского судопроизводства. В переводе с латинского диспозитивность означает «располагаю». Принцип диспозитивности — это возможность лиц, участвующих в деле, свободно располагать, распоряжаться предоставленными им законом процессуальными правами.

По определению А.Г. Плешанова, "диспозитивность рельефно отражает свободу субъективно заинтересованного лица самостоятельно определять формы и способы защиты нарушенного права или охраняемого законом интереса"[45].

Реализация данного принципа определяет движение гражданского процесса. Так, например, истец вправе предъявить иск или воздержаться от этого, изменить предмет или основание требования, отказаться от иска, согласиться на заключение мирового соглашения.

Принцип диспозитивности находит развитие в многочисленных нормах как процессуального, так и материального права.

Содержание принципа диспозитивности заложено в ст. 9 ГК, согласно которой граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им права. Включение этого положения в ГК (оно заимствовано из ст. 5 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик) повлекло внесение в 1995 г. значительных изменений в ГПК РСФСР 1964 г., касающихся возможности распоряжения сторонами своими правами (на отказ от иска, признание иска, заключение мирового соглашения, признание фактов и др.).

По общему правилу, возникновение гражданского процесса (возбуждение гражданского дела) возможно только по заявлению заинтересованного лица, т.е. лица, обратившегося в суд за защитой своих прав, свобод и законных интересов (ч. 1 ст. 3, ч. 1 ст. 4 ГПК).

В п. 5 постановления Пленума ВС РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении»^[46] отмечено, что согласно ч. 3 ст. 196 ГПК суд принимает решение только по заявленным истцом требованиям.

Выйти за пределы заявленных требований (разрешить требование, которое не заявлено, удовлетворить требование истца в большем размере, чем оно было заявлено) суд имеет право лишь в случаях, прямо предусмотренных федеральными законами.

Например, суд вправе выйти за пределы заявленных требований и по своей инициативе на основании п. 2 ст. 166 ГК применить последствия недействительности ничтожной сделки (к ничтожным сделкам относятся сделки, о которых говорится в ст. 168—172 ГК).

Заявленные требования рассматриваются и разрешаются по основаниям, указанным истцом, а также по обстоятельствам, вынесенным судом на обсуждение в соответствии с ч. 2 ст. 56 ГПК.

При этом следует иметь в виду, что при рассмотрении и разрешении дел, возникших из публичных правоотношений, суд не связан основаниями и доводами заявленных требований, т.е. обстоятельствами, на которых заявитель основывает свои требования (ч. 3 ст. 246 ГПК).

С правом заинтересованного лица решать по своему усмотрению вопрос о возбуждении гражданского дела тесно связаны некоторые другие его полномочия, основанные на принципе диспозитивности. Так, только истцу принадлежит право определить: ответчика (лицо, к которому он предъявляет свое требование), указав в исковом заявлении наименование этого лица, его место жительства или место нахождения; предмет иска (свое материально-правовое требование к ответчику); основание иска (обстоятельства, на которых он основывает свое требование).

Указание в исковом заявлении на ответчика, предмет и основание иска определяют весь дальнейший ход процесса: подведомственность и подсудность дела; лиц, участвующих в деле; обстоятельства, имеющие значение для дела и подлежащие доказыванию; пределы рассмотрения и разрешения дела.

Принцип диспозитивности определяет содержание норм ГПК, регулирующих состав лиц, участвующих в деле (процессуальное соучастие и замену ненадлежащего ответчика).

Истец может предъявить иск и к ненадлежащему ответчику, т.е. лицу, которое не несет перед ним ответственности. Замена ненадлежащего ответчика надлежащим (это влечет выбытие из дела первого и вступление в него второго) возможна только по ходатайству истца или с его согласия. Если истец не согласен на замену ненадлежащего ответчика (например, когда ходатайство об этом заявлено надлежащим ответчиком), суд не вправе привлечь надлежащего ответчика к участию в деле, как это было возможно ранее, а должен рассмотреть дело по предъявленному иску (ч. 2 ст. 41 ГПК), т.е. вынести решение об отказе в иске.

Характерным проявлением действия принципа диспозитивности является то, что ГПК РФ ограничено возбуждение дела в защиту нарушенных или оспариваемых интересов других лиц. Вследствие этого значительно сократилось число дел, возбуждаемых по инициативе прокурора.

В этой связи правильно пишет Стасюк И.В., что  «… диспозитивность в первую очередь означает возможность лиц, участвующих в деле, распорядиться предметом спора. Возникновение между судом и лицами, участвующими в деле, процессуального правоотношения (которое носит публичный характер) не измененяет частно-правового характера спорного гражданского правоотношения. Стороны по-прежнему свободны в распоряжении своими материальными правами, например, они могут уступить имеющиеся у них права, прекратить существующее между ними обязательство новацией и т.д. Но поскольку материальное правоотношение уже оказалось предметом рассматриваемого судом спора для достижения надлежащего эффекта  распоряжения материальными правами сторон в процессуальном правоотношении также должны произойти определенные изменения (произведена замена стороны, заключено мировое соглашение). Поэтому нет оснований ограничивать права сторон по распоряжению ими предметом процесса, так как процессуальные распорядительные права находятся в тесной связи с материальным правоотношением, существующим между сторонами»[47].

Без диспозитивности гражданский процесс не может ни начаться, ни продолжиться, ни окончиться. Но не смотря на всю важность указанного принципа, он все еще не нашел своего правового закрепления в законодательстве.  Вместе с тем, принцип диспозитивности нашел достаточное отражение в судебных источниках гражданского процессуального права.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 26 мая 2011 г. N 10-П[48] говорится, что: «В гражданском судопроизводстве диспозитивность означает, что процессуальные отношения возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спорных материальных правоотношений, которые имеют возможность с помощью суда распоряжаться процессуальными правами и спорным материальным правом. Данное правило распространяется и на процессуальные отношения, возникающие в связи с оспариванием решений третейских судов, поскольку в основе этих процессуальных отношений лежит договор, согласно которому стороны (частные лица) доверяют защиту своих гражданских прав избранному им составу третейского суда и признают его решения».

Постановление Конституционного Суда РФ от 25.01.2001 N 1-П  определяет основные субъективные процессуальные права сторон: «В гражданском судопроизводстве реализация этих принципов имеет свои особенности, связанные прежде всего с присущим данному виду судопроизводства началом диспозитивности: дела возбуждаются, переходят из одной стадии процесса в другую или прекращаются под влиянием, главным образом, инициативы участвующих в деле лиц. Стороны, реализуя свое право на судебную защиту, определяют предмет и основания заявленных требований; истец вправе изменить основания или предмет иска, увеличить или уменьшить размер исковых требований или отказаться от иска, а ответчик - признать иск; стороны могут окончить дело мировым соглашением. Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается в обоснование своих требований и возражений»[49]. В приведенном выше постановлении, Суд отметил наиболее важные права, составляющие содержание принципа диспозитивности.

Определение Конституционного Суда РФ от 24.10.2013 N 1626-О  конкретизирует диспозитивное начало: «в силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности только истец определяет, защищать ему или нет свое нарушенное или оспариваемое право (часть первая статьи 4 ГПК Российской Федерации), к кому предъявлять иск (пункт 3 части второй статьи 131 ГПК Российской Федерации) и в каком объеме требовать от суда защиты (часть третья статьи 196 ГПК Российской Федерации). Соответственно, суд обязан разрешить дело по тому иску, который предъявлен истцом, и только в отношении того ответчика, который указан истцом, за исключением случаев, прямо определенных в законе». Суд, также дал весьма интересную формулировку названного принципа: «в соответствии с которым, в частности, истец, наделенный процессуальными правами, должен принять на себя все последствия совершения или несовершения им процессуальных действий»[50].

[1] См., например: Цыбулевская О.И. Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М., 1997. С. 149 - 150; Чернобель Г.Т. Законотворчество и юридическая наука // Законотворчество в Российской Федерации: Научно-практ. и учеб. пособие / Под ред. А.С. Пиголкина. М., 2007. С. 60.

^[2] Гражданский процесс : учебник для юрид. вузов / под ред. М. К. Треушникова. М., 2001. С. 17.

[3] Ершов В.В.,Ершова Е.А. Источники и формы арбитражного и гражданского процессуального права  с позиций легизма и интегративного правопонимания // Российское правосудие. 2012. № 6. С. 27.

[4] Шамшурин Л.Л. Принципы гражданского (арбитражного) процессуального права: проблемы понятия, классификации, значение в совершенствовании законодательства и отправлении правосудия // Арбитражный и гражданский процесс. 2010, N 8.

[5] Гражданский процесс: Учебник / отв. ред. В.В. Ярков. – 8-е  изд., пераб. и доп. М., 2012. С. 27.

[6] Грибанов В.П. Принципы осуществления гражданских прав // Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000.

[7] Чечина Н.А. Принципы советского гражданского процессуального права и их нормативное закрепление // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 1960. N 3. С. 78.

[8] Гурвич М.А. Лекции по советскому гражданскому процессу. Москва, 1950. С.25.

[9] Гражданский процесс: Учебник / Под ред М.К. Треушникова. – 5-е изд., перераб. и доп. М., 2014. С. 61 (автор главы – Молчанов В.В.).

[10] См.: Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права. М., 2004 // СПС "Консультант Плюс".

[11] Общая теория государства и права. Под ред. М.Н. Марченко. Т.2. Теория права. Москва, «Зерцало» 1998. С.23.

[12] Гражданский процесс: Учебник / отв. ред. В.В. Ярков. – 8-е  изд., пераб. и доп. М., 2012. С. 28.

[13] См.: Козлова В.Н., Миронова Л.А. Проблемы понятия, классификации и нормативного закрепления конституционных принципов гражданского процессуального права // Арбитражный и гражданский процесс. 2008. N 5. С. 16; Гражданский процесс: Учебник / Под ред. А.А. Демичева. М.:, 2009. С. 27; Демичев А.А., Исаенкова О.В. Принципы и источники гражданского процессуального права Российской Федерации: Учебное пособие. Нижний Новгород, 2005. С. 11 – 13; Салеева О.А. Как классифицировать принципы гражданского процессуального права // Человек и право на рубеже веков: К 10-летию института прокуратуры РФ СГАП. Саратов, 2006. N 1 (7). С. 12; Овсийчук С.А. О месте и значении отраслевых принципов гражданского процессуального права // Вестник Амурского государственного университета. 2003. N 20. С. 32.

[14] См.: Гурвич М.А. Советский гражданский процесс: Учебник. 2-е изд., испр. и доп. / Под ред. М.А. Гурвича. М., 1975. С. 17; Францифоров А.Ю., Францифоров Ю.В. Принципы гражданского процессуального права // Арбитражный и гражданский процесс. 2003. N 4. С. 13;  Абсалямов А.В. Принципы административного судопроизводства // Законодательство. 2008. N 11. С. 83;  Бутнев В.В. Понятие и значение принципов гражданского процессуального права // Юридические записки Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова. Принципы права. Выпуск 10. Ярославль, 2006. С. 69; Гражданское процессуальное право: Учеб. пособие / Л.В. Туманова, И.А. Владимирова, С.А. Владимирова; под ред. Л.В. Тумановой. М., 2009. С. 19.

[15] См.:  Гражданское процессуальное право России: Учебник для студентов, обучающихся по специальности 030501 "Юриспруденция" / Н.Д. Эриашвили и др.; под ред. Л.В. Тумановой, П.В. Алексия, Н.Д. Амаглобели. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2009. С. 20 - 26; Али Салех Аль-Куйти. Принципы гражданского процессуального права Народной Демократической Республики Йемен: Дис. ... канд. юрид. наук.: 12.00.03. Киев, 1989. С. 38, 39; Анишина В.И. Основы судебной власти и правосудия в Российской Федерации: Курс лекций. М., 2008. С. 119 – 122;  Ляхова А.И. К вопросу о классификации юридических принципов // Актуальные проблемы теории и истории права и государства на современном этапе: Сб. науч. трудов VII Международной науч.-практ. конф. / Отв. ред. проф. Г.Г. Бриль. Кострома, 2010. С. 49; <18> Каменков В.В. Новое о принципах хозяйственного процессуального права (понятие, значение, состав и система принципов хозяйственного процессуального права, их классификация) // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. N 6. С. 43.

^[16] СЗ РФ. 1997. № 1. Ст. 1; 2001. № 51. Ст. 4825; 2003. № 27. Ст. 2698; 2005. № 15. Ст. 1274; 2009. № 45. Ст. 5262; № 52 (ч. 1). Ст. 6402.

^[17] СЗ РФ. 2011. № 4. Ст. 898. В ч. 4 ст. 5 Федерального конституционного закона от 7 февраля 2011 г. № 1-ФКЗ определено, что: «Суды общей юрисдикции осуществляют судебную власть независимо от законодательных и исполнительных органов государственной власти. В Российской Федерации не могут издаваться законодательные и иные нормативные правовые акты и осуществляться действия (бездействие), отменяющие или умаляющие независимость судов и судей».

^[18] Ведомости РФ. 1992. № 30. Ст. 1792.

[19] Ермошин Г.Т. Статус судьи как организационно-правовая форма обеспечения его независимости // Российский судья. 2012. № 6. С.11.

[20] См.: http://www.unodc.org/russia/ru/news/2006-10-20.html

[21] Письмо В.Д. Зорькина Совету судей РФ от 14 февраля  2011 г. // http://www.rg.ru/2011/02/15/zorkin-poln.html

[22] http://5-tv.ru/news/64214/http://ria.ru/incidents/20121218/915275400.html

[23] Постановление VIII Всероссийского съезда судей от 19  декабря 2012 г. «О состоянии судебной системы Российской Федерации и основных направлениях ее развития» // http://w.w.w.ssrf.ru/pade/9085/detail/

[24] Михалева А. Российскому правосудию предрекли новый виток модернизации / http://pravo.ru/court_report/view/101669/

[25] Жилин Г.А. Правосудие по гражданским делам: актуальные вопросы: монография. М., Проспект, 2010. С. 3.

[26] См.: Корня А. Повысить доверие россиян к судам не удалось // Vedomosti. Ru.16.12.2013

[27] См.: Арестова О.Н., Ковалева Н.Н. Комментарий к Федеральному закону от 22 декабря 2008 г. N 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации". - Система ГАРАНТ, 2010 г.

[28] Распоряжение Правительства РФ от 20 сентября 2012 г. N 1735-р «Об утверждении Концепции федеральной целевой программы "Развитие судебной системы России на 2013-2020 годы."

[29] См.: Горбуз А.К. Доступность судебного решения // Российская юстиция. 2001. N 1. С. 36.

[30] См.: Анишина В.И. Принцип гласности, открытости и транспарентности судебной власти: проблемы теории и практики реализации // Мировой судья. 2006. N 11. С. 21.

[31] См.: Фоменко Е.Г. Принцип публичности гражданского процесса: истоки и современность. Автореф. дис. на соискание уч. ст. канд. юр. наук. – Томск,  2006.

[32] Гуценко К.Ф. Правоохранительные органы: учебник . – 2-е изд., испр. и  перераб. – М.: КНОРУС, 2013. - С. 98.

[33] См.: Малышев К.И. Курс гражданского судопроизводства. Т. 1. 2-е  изд. СПб., 1876 // Хрестоматия по гражданскому процессу / Под ред. М.К. Треушникова. М.: Юридическое бюро «Городец», 1996. С. 258-261.

[34] Подняков М.Л. Практическая реализация принципа открытости правосудия в Российской Федерации.  СПб.: Институт проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге, 2013.  С.2.

[35] См.: Аносова Л.С. Конституционный принцип гласности судопроизводства: правовое регулирование и практика реализации.  Автореф. дис. канд. юрид. наук. – М., 2012.

^[36] РГ. 2010.  № 132, 211.

^[37] Лебедев В. М. Судебная власть в современной России: проблемы становления и развития. СПб., 2001. С. 117.

^[38] СЗ РФ. - 2008. -  № 52 (ч. 1). - Ст. 6217; 2010. - № 27. - Ст. 3407.

[39] Баглай М.В. Конституционное право Росийской Федерации. – М., 1999. – С. 181.

[40] РГ. 22 апреля 2009 г. № 4894.

[41] Фоменко Е.Г. Принцип публичности гражданского процесса: истоки и современность. Автореф. дис. на соискание уч. ст. канд. юр. наук. – Томск,  2006.

[42] supcourt.ru

[43] Куликов В. Звонили, ваша честь?  Верховный суд России предаст гласности попытки надавить на судей звонками и письмами // РГ.  - Федеральный выпуск №6753 (182). 17.08.2015.

[44] Закон РФ от 26 июня 1992 г. N 3132-I "О статусе судей в Российской Федерации" (с изменениями и дополнениями) // Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru/10103670/#ixzz3lGLYS35K

[45] Плешанов А.Г. Диспозитивное начало в сфере гражданской юрисдикции: проблемы теории и практики. М., 2002. С. 94.

^[46] БВС РФ. 2004. № 2.

[47] Стасюк И.В. Процессуальная обязанность в гражданском и арбитражном судопроизводстве. Автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2013. С. 21.

[48] Постановление Конституционного Суда РФ от 26 мая 2011 г. N 10-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации», статьи 28 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».

[49] Постановление Конституционного Суда РФ от 25.01.2001 N 1-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова» // СПС «КонсультантПлюс».

[50] Определение Конституционного Суда РФ от 24.10.2013 N 1626-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Грязнова Николая Константиновича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».